В.П.ФЕДОРИН. Моя страна. Исторический опыт социализма.
Часть 1-я. Революция.


Очерк 2. Ленинский этап революции.

Глава 1. "Захват" власти большевиками.

1. Октябрьская революция.
Завоевание власти революционным классом и политической партией может осуществляться различным путем, в том числе и мирным, в зависимости от соотношения борющихся сил и степени сопротивления. Конкретные исторические условия страны, политический опыт рабочего класса - движущей силы пролетарской революции, острота классовой борьбы определяют и форму той власти, то есть "то единственное орудие, посредством которого рабочий класс может осуществлять завоеванную им власть, подавить своих врагов - капиталистов и провести то экономическое переустройство общества, без которого вся победа неминуемо закончится поражением...(Энгельс).

Признавая таким единственным орудием диктатуру пролетариата, Ленин понимал, что ее нельзя установить, не получив поддержки народного большинства. "Только та власть прочна, которая опирается на большинство населения, - писал он в мае 1917 года. - Если правительство будет правительством большинства, оно, может быть, поведет такую политику, которая окажется ошибочной на первых порах, но другого выхода нет. Выход только в том, чтобы вся власть перешла в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, представляющих большинство населения."

С помощью переворота, "путча", можно овладеть государственной машиной и поставить ее себе на службу, но нельзя уничтожить старый государственный механизм и его опору - господствующие классы, провести глубокие преобразования в стране.

Вот уже более шести лет после захвата власти и развала Советского Союза предательская партноменклатура - сохранившийся господствующий класс последних лет социализма, пытается провести "глубокие преобразования" в России, руководствуясь указаниями Международного Валютного фонда и американского империализма. Развал страны только усугубляется, ибо государственный механизм не изменился, сохранил прежние методы воздействия на экономику. Зато распределение общественного продукта резко изменилось. Общественный капитал и общественный продукт растащены и целиком перешли в руки теневых и криминальных структур, захвативших власть.

Здесь уместно напомнить бывшим "знатокам марксизма" слова Ленина: "Только пролетарская, социалистическая революция может вывести человечество из тупика, созданного империализмом и империалистическими войнами. Какие бы ни были трудности революции и возможные временные неуспехи ее, или волны контрреволюции, окончательная победа пролетариата неизбежна." (1917 г.)


Февральская революция 1917 года была результатом внутреннего разложения самодержавия, отчужденности его от общества. Экономическая слабость и политическая вялость, гражданская незрелость российской буржуазии не позволили ей удержать власть. Российские "реформаторы": кадеты, меньшевики и эсеры, насчитывавшие в рядах своих партий и движений более миллиона сторонников, тоже не смогли воспользоваться властью "для защиты революции и демократических свобод". Они, как и современные демократы - "профессионалы", понятия не имели о том, что им делать с упавшей в руки властью, как в рамках демократических свобод навести экономический и общественный порядок. Они видели один выход - продолжать царскую политику, пообещав проведение реформ после выборов Учредительного собрания. По выражению Ленина, они "захлебнулись фразой".

В то же время партия большевиков, крайне малочисленная в апреле 1917 года (около 24 тысяч человек), разъедаемая противоречиями в руководстве, пошла за Лениным, сумела привлечь на свою сторону пролетариат и заслужить поддержку рабочей, крестьянской и солдатской массы народа. К сентябрю партия насчитывала в своих рядах уже свыше 300 тысяч убежденных революционеров, создала широкую сеть организаций в промышленных районах России. Напряженная политическая и организаторская работа большевиков позволила завоевать доверие народа, получить большинство в Советах рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, и только потом поставить вопрос о власти и провести по-существу бескровную Октябрьскую социалистическую революцию.

"Господство капитализма подрывается не потому, что кто-то хочет захватить власть. "Захват" власти был бы бессмыслицей. Никакая сила не разрушила бы капитализм, если бы его не подмы- ла и не подрыла история" (Ленин).

Российская экономика потерпела крушение задолго до октября 1917 года. Массовые увольнения и забастовки рабочих, сознательный экономический саботаж фабрикантов и предпринимателей окончательно парализовали производство и транспорт. Подвоз зерна в Петроград не превышал 40% продовольственных нужд города, норма выдачи хлеба сократилась на 50%, с июля были введены карточки на основные виды продовольствия.

Настоятельные требования крестьян во времена Февральской революции о немедленной передаче им залежных, необрабатываемых земель, принадлежавших помещикам или государству, были отложены Временным правительством до Учредительного собрания. Потому во многих районах России крестьяне создавали комитеты и сами отбирали у помещиков необрабатываемые земли, сельскохозяйственный инвентарь и скот. Резко возросли "нарушения порядка": захваты и поджоги барских имений, вырубки леса, захват кормов для скота. В деревни направлялись войска, но солдаты отказывались стрелять в своих братьев-крестьян. Только за сентябрь-октябрь в центральных областях России правительством зафиксировано 5140 "нарушений порядка" - цифра, по всей видимости, заниженная, так как власти уже утратили способность контролировать положение в стране. В армии корниловский мятеж уничтожил последние остатки доверия к офицерам, приказы командования ставились под сомнение, дезертирство достигло небывалых размеров. "Власть падала из слабых рук Временного правительства, и во всей стране не оказалось, кроме большевиков, ни одной действенной организации, которая могла бы предложить свои права во всеоружии реальной силы" (А.И.Деникин).

Революционная ситуация назрела. Нужда и бедствия угнетенных классов обострились выше обычного, "низы уже не хотели" жить по-старому, а "верхи не могли" вообще управлять страной. Все зависело от готовности рабочего класса к революционным массовым действиям, "достаточно сильным, чтобы сломить старое правительство", которое никогда не упадет, если его не "уронить". Петроградский Военно-Революционный комитет за короткий срок подготовил и вооружил более 30 тысяч рабочих, солдат и матросов, образовал на заводах Петрограда отряды Красной гвардии.

В восстании приняли участие не более 6 тысяч красногвардейцев и солдат. Красная гвардия и несколько воинских частей, 24 октября 1917 года захватили, не встретив сопротивления, невские мосты и стратегические центры (почту, телеграф, вокзалы). Штурм Зимнего дворца, где ещё заседало Временное правительство, произошел ночью, после нескольких холостых выстрелов крейсера "Аврора", и завершился с минимальными потерями: 6 убитых среди оборонявших, ни одного среди нападавших. В два часа ночи Владимир Александрович Антонов-Овсиенко, руководивший штурмом Зимнего дворца, арестовал Временное правительство.

25 октября (7 ноября) Ленин заявил на заседании Петроградского Совета: "Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой всё время говорили большевики, свершилась. Угнетенные массы сами создадут власть. В корне будет разбит старый государственный аппарат и будет создан новый аппарат управления в лице советских организаций. Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная третья русская революция должна в своем конечном итоге привести к победе социализма. В России мы сейчас должны заняться постройкой пролетарского социалистического государства".

Советская власть относительно легко одержала победу. В течение ноября-декабря 1917 года она утвердилась, в основном, мирным путем, в Центральной России, на Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке. Советы устанавливались пускай порой непрочно, но повсюду, включая малонаселенные восточные области Сибири и Казахстана.

Вооруженное сопротивление новой власти оказали только казаки. Казаки составляли особый слой населения России и насчитывали около 4,5 миллионов человек. Они владели землей, из их среды выходило много офицерства, в мирное время они выполняли жандармские функции (вроде ОМОН) и несли пограничную службу. Казаки очень дорожили своей автономией и традициями, всегда оставаясь верными царскому режиму - монархии. Сразу же после восстания в Петрограде, казачьи атаманы провозгласили собственную власть. Наиболее сильными из них были А.М.Каледин на Дону и А.И.Дутов на Южном Урале. Но вскоре в тылу у обоих атаманов вспыхнули народные восстания, и революционные солдаты и красногвардейцы, направленные из центра, в январе-феврале 1918 г. разгромили казачьи отряды. Генерал Каледин, докладывал Дон- скому "правительству": "Положение наше - безнадежно. Населе- ние не только нас не поддерживает, но настроено нам враждебно. Сил у нас нет. Сопротивление бесполезно." - И застрелился.

2. Шаги к социализму.
Ликвидация старых и создание новых органов власти, были бы невозможны без существования Советов. Без Советов не было бы революции. На протяжении многих месяцев полномочия новой власти на местах оспаривались прежними административными органами: думами - в городах, земством - в деревне. Упразднение этих органов и поглощение их функций Советами затянулось до июня 1918 г.

В первый период революции страну охватила волна "суверенитетов". Советская власть в стране рассыпалась на целый ряд "независимых республик". Они так и назывались: Республики Казань или Калуга, Сибирь или Алтай. Возникали независимые трудовые коммуны, а Россия будущего представлялась как федерация таких коммун. Местная власть вводила налоги, обобществляла предприятия, реквизировала имущество, перехватывала эшелоны с продовольствием, предназначавшимся для других районов страны.

Немало пришлось затратить усилий, чтобы путем разъяснения, а подчас и репрессий, подчинить общероссийской воле работу разрозненных Советов. Необходимо было придать Советам единую структуру, ликвидировать произвольное присвоение полномочий, установить иерархию властей. Советская власть постепенно начала собираться. Рождался централизм, но, как и тогда подчеркивалось, "демократический", в отличие от старого "бюрократического". Советы превращались в государственные органы диктатуры пролетариата, действующие в соответствии с руководящими указаниями центральной власти, законами и правами, закреплёнными первой Советской Конституцией, принятой 10 июля 1918 года. Власть объявлялась принадлежащей "всему рабочему населению страны, объединенному в городских и сельских Советах".

Революция должна немедленно "делать шаги к социализму", - говорил Ленин. Сразу же после Октябрьской революции большевики начали претворять в жизнь основные задачи социалистической социальной программы: законодательно был установлен 8-ми часовой рабочий день, ликвидировано сословное деление общества, устанавливалось для всех единое наименование - гражданин Российской республики, школа отделялась от церкви, церковь от государства, закреплялось равноправное положение всех вероисповеданий в России, а также право государства на проведение атеистической пропаганды, уравнивались права мужчин и женщин в семье и обществе. Закреплялись права граждан на бесплатные медицинскую помощь и образование. Началась ликвидация неграмотности.

Ленин хорошо понимал необходимость расширения политической опоры советской власти, ибо движущей силой революции оставался народ. Судьба революции целиком зависела от поддержки народа, всех слоев российского общества. Потому он и стремился не не к "коалиции партий", а к "коалиции масс". Единственной партией, за которой еще шли крестьянские массы, были социалисты-революционеры (эс-еры), их левое крыло имело реальное влияние в бунтующем крестьянском мире, тогда как связи большевиков с этим миром были ещё недостаточны. Поэтому Ленин пошел на участие в правительстве левых эсеров. Предлагая на Втором съезде Советов декрет о земле, составленный эсэрами, Ленин говорил: "Не все ли равно, кем он составлен, но, как демократическое правительство, мы не можем обойти постановление народных низов, даже если мы с ним несогласны. В огне жизни, применяя его на практике, проводя его на местах, крестьяне сами поймут, где правда. Жизнь - лучший учитель, а она укажет, кто прав, и пусть крестьяне с одного конца, а мы с другого конца, будем разрешать этот вопрос".

В конце января 1918 г. Декрет о земле был заменен "Основным законом о социализации земли"- плодом сотрудничества большевиков с левыми эсерами. "Всякая собственность на землю, недра, воды, леса и живые силы природы" объявлялась навсегда отмененной. Каждый крестьянин должен был получить надел земли по "потребительно-трудовой норме", то есть столько, сколько земли он сможет обработать сам, чтобы прокормить семью. На деле же возобладал старый общинный принцип раздела земли "по едокам".

Революция удовлетворила вековые чаяния многомиллионных масс русского крестьянства, они получили бесплатно более 150 млн. га 1 0земли, принадлежавшей помещикам, монастырям, царской семье (казенные земли), буржуазии. Исчез целый класс помещиков, обладавший большим политическим весом на протяжении всей русской истории. Крестьян освободили от ежегодных платежей за пользование землей, аннулировали все долги и закладные крестьян, сохранившиеся еще со времен реформы 1861 года. Раздел земли продолжался на протяжении всей гражданской войны, вызывая усиление социальной напряженности в деревне. В результате сложилось усреднение земельной собственности. На селе стало гораздо меньше бедняков и кулаков. Крестьянство стало преимущественно "середняцким".

Принятый новый аграрный закон уточнял, что земля национализирована, стала "единым государственным фондом". Провозглашался добровольный переход от "преходящих и отживающих" индивидуальных форм ведения сельского хозяйства к формам "товарищеским": государственным (советским) хозяйствам - совхозам, производственным коммунам и товариществам по совместной обработке земли (ТОЗам). В то время было основано более 5 тысяч совхозов общей площадью 3,5 млн.га 1 0земли, около 6 тысяч коммун и других коллективных хозяйств. Советы стали укрепляться на селе.

Следующим шагом стал рабочий контроль на предприятиях, как реальное проявление диктатуры пролетариата. Принятый в ноябре 1917 г. декрет наделял органы рабочего контроля правом вмешательства в управление предприятием с принятием решений, носящих обязательный характер для администрации. Рабочий контроль привел к обострению классовой борьбы с фабрикантами - он порождал двоевластие: при отказе промышленников подчиняться решениям рабочего контроля, рабочие брали управление на себя, создавая специальные органы. Но рабочие органы наталкивались на непреодолимые трудности, так как все нити управления уходили в финансовые центры Москвы и Петрограда. На многих предприятиях рабочий контроль стал истолковываться как реализация права собственности на данный завод, права распоряжаться произведенной продукцией, отстаивать интересы своего коллектива и города. Разрывались сложившиеся межотраслевые производственные связи, что окончательно добивало промышленность.

Организация и дисциплина стали неотложными требованиями в условиях разрухи производства, нехватки хлеба и безработицы. В стране развивался анархический индивидуализм, т.е.стремление нажиться на обстоятельствах, "урвать кусок побольше и удрать". "Это казнокрадство,- говорил Ленин,- ибо имущество принадлежит казне, Советской власти, всему обществу, а нерадивость в учете и контроле есть пособничество воровству общественного достояния. Это гибель социализму."

Вековая экономическая отсталость сделала русского человека "плохим работником по сравнению с передовыми нациями", нужда и нищета выбрасывала тысячи людей на путь хулиганства, продажности, жульничества. Общество "неизбежно воспитывало стремление уйти хоть обманом от эксплуатации, извернуться, избавиться от постылой работы, урвать кусок хлеба любой ценой, чтобы не голодать" (Ленин). "Богатые и жулики, это - две стороны одной медали,- говорил он в декабре 1917 года,- два главные разряда паразитов, вскормленных капитализмом, это - главные враги социализма, с ними надо расправляться беспощадно".

Чтобы обезвредить социалистическое общество от этих паразитов надо организовать "всенародный, вполне посильный каждому толковому рабочему и крестьянину" добровольный учет и контроль за количеством труда, за производством и распределением продуктов. "Тысячи форм и способов учёта и контроля за богатыми и жуликами должны быть выработаны и испытаны на практике", - говорил Ленин, а также разнообразные способы " очистки земли российской от всяких вредных насекомых, от блох - жуликов, от клопов - богатых. В одном месте посадят в тюрьму десяток богачей, дюжину жуликов, полдюжины рабочих, отлынивающих от работы. В другом - поставят их чистить сортиры. В третьем - снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами, чтобы весь народ, надзирал за ними, как за вредными людьми. В четвёртом - расстреляют на месте одного из десяти, виновных в тунеядстве. В пятом - придумают комбинации разных средств и путем, например, условного освобождения добьются быстрого исправления исправимых. Чем разнообразнее, тем легче практика выработает наилучшие приёмы и средства борьбы."

Ленин еще и еще раз убеждал, что " социализм нельзя "ввести", он вырастает в ходе самой напряжённой, самой острой, до бешенства, до отчаяния острой классовой борьбы и гражданской войны, что между капитализмом и социализмом лежит долгий период "родовых мук", а потому переходному периоду соответствует особое государство диктатуры пролетариата - состояние военных мер борьбы против противников пролетарской власти".

И не нужно старательно выдергивать цитаты, чтобы доказать "безмерную жестокость" вождя революции и Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем (ВЧК), созданной в декабре 1917 года. Революция делалась не ради "защиты прав человека", а во имя интересов трудящихся классов, пришедших к власти для того, "чтобы хлеб был у каждого, чтобы все ходили в крепкой обуви и в недраной одежде, имели теплое жилье, работали добросовестно, чтобы ни один жулик не гулял на свободе, а сидел в тюрьме или отбывал наказание на принудительных работах тягчайшего вида, чтобы ни один богатый, отступающий от правил изаконов социализма, не мог уклониться от участи жулика. "Кто не работает, тот пусть не ест" - вот практическая заповедь социализма".

Цель революции и заключалась в "деспотическом вмешательстве" в права частной собственности и осуществить экспроприацию (безвозмездное изъятие) можно только насильно, классовой борьбой, которая длится не несколько дней, а "целый исторический период, характеризующийся подавлением сопротивления капиталистов, систематическим насилием над целым классом (буржуазией) и её пособниками"(Ленин).

Если в политической области революция уже нашла готовыми необходимые формы власти - Советы, то в экономической готовых форм не было, если не считать "самых развитых форм капитализма", которые в России охватили лишь небольшие верхушки промышленности и совсем не затронули земледелие. Именно тогда Ленин увидел следующий "шаг к социализму" в организации государственного капитализма под властью Советов.

Централизация управления предприятиями в руках государства представляла собой в то время такую организацию хозяйства, которая была необходима революции чтобы выжить. Энгельс, говоря о русской социалистической революции, считал ее необходимым предварительным условием создание не только пролетариата, но и буржуазии, в руках которой общественные производительные силы могли бы достигнуть высокой ступени развития. Экспроприация же помещиков и капиталистов ставила хозяйство России в тяжелейшее положение.

Были предприняты попытки организовать смешанные частно -государственные тресты в машиностроительной и металлургической промышленности, но они закончились провалом из-за чрезмерных притязаний капиталистических групп. Невозможность достичь компромисса хотя бы с отдельными представителями капитала, угроза продажи предприятий иностранцам и вспышка гражданской войны летом 1918 года вынудили Советское правительство ускорить национализацию промышленности.

Российская интеллигенция крайне настороженно отнеслась к социалистической революции. Одна ее часть влилась в белое движение и после его поражения эмигрировала, другая, большая часть, осталась на родине, сотрудничая с Советской властью. В этом проявился патриотизм русской интеллигенции, ее стремление быть с народом "в горе и радости", задачу обустройства и просвещения которого она всегда брала на себя.

Как и следовало ожидать, ученые и специалисты с мировым именем, основатели научных школ, остались в России. Среди них основоположник аэродинамики Николай Егорович Жуковский, создатель материалистического учения о высшей нервной деятельности Иван Петрович Павлов, основоположник учения о селекции растений, основатель работ в области генетики - Николай Иванович Вавилов, основатель химии земли и радиогеологии Владимир Иванович Вернадский, основоположник органического катализа и нефтехимии Николай Дмитриевич Зелинский.

Под руководством академика Ивана Михайловича Губкина разрабатывалась теория происхождения нефти и условия формирования ее залежей. Тогда же он обосновал нефтяные запасы между Волгой и Уралом - "второе Баку", с 1920 года руководил исследованием Курской магнитной анамалии. В Петрограде обосновалась школа советских физиков, давших науке крупнейших ученых в области полупроводников, электроники, атомного ядра и плазмы. Основал ее академик Абрам Федорович Иоффе, в Калуге писал свои гениальные труды по космическим полетам Константин Эдуардович Циолковский, в Москве творил пионер ракетостроения Фридрих Артурович Цандер. Десятки умов и патриотов России. В труднейших условиях восстановления экономики страны им создавались сравнительно сносные условия для жизни и творчества.

В то же время партия большевиков приняла ряд жестких мер против оппозиционно настроенных партий и газет "сеящих беспокойство в умах и публикующих заведомо ложную информацию". Не то, чтобы они "сильно дули против ветра", скорее "лаяли на слона", что, как известно, плохо кончается. Однако ни в первые годы советской власти, ни позже, большевики не имели сознательного стремления лишить страну "мыслящей" части населения, как это пытаются преподнести современные "историки". Но и предоставлять трибуну, как и страницы газет, для публичной пропаганды против советской власти, как это сделал Горбачев, большевики тоже не стремились. Было ограничено участие интеллигенции в политической жизни, ее влияние на массовое сознание - упразднена автономия высших учебных заведений, с самовольным составлением учебных программ, прекращена деятельность частных книгоиздательств, введена цензура, закрыты "независимые", антисоветски настроенные газеты и журналы.

Диктатура пролетариата не могла допустить в разгар революции парламентских дискуссий на тему, "что такое хорошо, и что такое плохо". Распущено Учредительное собрание, не пожелавшее признать реалии революции, запрещены правые политические партии, имевшие возможность до Октября "порулить" Россией, 160 наиболее активных членов этих партий по личному указанию В.И. Ленина были выселены из страны в 1922 году, после окончания гражданской войны, за антисоветскую деятельность.

Эти меры постоянно вызывали критику политического руководства страны со стороны "демократической" интеллигенции и зарубежного антикоммунизма, как нарушение "конституционных" норм "свободы слова и печати". И в последующие годы попытки протащить на страницы печати антисоветские высказывания или просто литературную "чернуху" немедленно оборачивались запретом, как на саму публикацию, так и на дальнейшую "литературную" деятельность её автора. Настойчивость диссидентов (инакомыслящих) преследовалась круто: от расстрелов до высылки из страны.

Я не думаю, что в "жернова революции" попала талантливая часть русского "мыслящего" общества, хотя и не без этого. Желания выразить сомнения своего духа и, тем самым, сотворить подвиг "во имя народа" довольно часто управляли помыслами некоторой части российской интеллигенции. Ведь за словами, казалось, нет никакой ответственности, талантливы они или бездарны, правдивы или вымышлены, нужны кому-либо или нет - неважно. Главное выразить себя. И вдруг "пресле- дования по политическим мотивам".

Сколько было крика о загубленных в "застенках КГБ" талантов и великих произведений века, недошедших до народа откровений "мыслителей". А когда застенки разрушили, больших "откровений" не нашли. Их и не было. Нет ни одного "борца" с коммунизмом, кого можно было бы хоть отдаленно сравнить с революционерами или просветителями ХIХ века. Сколько не искал, я не нашел ни научных, ни художественных, ни публицистических произведений содержащих, на мой взгляд, хоть искру таланта. Злоба не попутчица таланту.

Зато нашлось немало посредственных произведений, изданием которых советская цензура не стала засорять в свое время и без того переполненную всяким мусором, в том числе и политическим, советскую литературу. Выселенные за рубеж представители русской творческой интеллигенции, за редким исключением, не сумели внести свою лепту в копилку "мировой" культуры. Зато некоторые прославились в среде ярых антисоветчиков, ставших орудием "холодной" войны, вроде Солженицина, удостоенного за свои труды "тридцати серебренников" - Нобелевской премии.

Я не считаю также, что все репрессии против "инакомыслящих" оправданы. Наверно можно было найти "гуманный" способ закрыть им рот. Вот только нужно ли было закрывать ? Ведь за одно закрыли рты всем, кто мог высказать и толковые идеи, внести деловые предложения, независимо от своих убеждений. Страх отпугнул общественную мысль. Конечно, проще запретить, чем публично доказывать неправоту суждений оппонента. Для этого нужны знания, уверенность в своей правоте и способность вести полемику, чем заметно отличались русские марксисты конца Х1Х века.

Допускаю, что сначала партии некогда было доказывать, а потом и вовсе не считали нужным. А зря. Этим были загублены по-существу все общественные науки марксистской идеологии. Бездарность партийных толкователей выхолостила из них революционную сущность и боевитость, превратив общественные науки (марксизм-ленинизм, политэкономию, социологию, политологию и т.п.) в схоластику. Схоластика не способствовала просвещению ни пролетариев, ни интеллигенции, ни стоящего у власти партийного аппарата.

В условиях капитализма, как и социализма, в стране с капиталистическим окружением, постоянно господствуют две идеологии - буржуазная и социалистическая. Середины тут нет. Поэтому " всякое умаление социалистической идеологии, ее бездумное навязавание, равно как и всякое устранение от нее означает, тем самым, усиление идеологии буржуазной," как бы последнюю не запрещали. Запрещенные мысли рано или поздно прорвут блокаду и нанесут сокрушительный удар по государственной идеологии. Так и получилось, когда создатель "нового мышления" Горбачев, открыл кингстоны гласности на тонущем корабле Советской державы.

Ленин отлично умел доказывать и отстаивать свои убеждения, не подвергая оппонентов уничтожению, но, по-видимому, не смог научить этому умению продолжателей своего дела.


продолжать чтение
вернуться к содержанию книги
вернуться на главную страницу